Кома. Книга 3 серии «Шизофрения» - Александра Треффер

– Я тоже этого опасаюсь, – упавшим голосом подтвердил Дмитрий.

– Но что же делать? – в отчаянии вопросила Ника. – Я ведь не смогу всю жизнь не прикасаться к мальчику.

Жатир пожал плечами и обратился к жене.

– Юленька, у меня нет уверенности в успехе, но, по-моему, нам следует вмешаться.

Та недоумённо посмотрела на мужа.

– А что мы можем изменить?

– Ника перемещается не мистическим способом, – прозвучал ответ, – на неё наверняка воздействует материальная сила, вроде тех волн, что в одном из приключений сделали жилет Димы пуленепробиваемым…

– И…

Ника вскочила, с надеждой глядя на друга.

– Мы снимем с вас слепки всех видов энергий и попытаемся разработать защиту для Кирилла.

– Отличная идея!

Эвгасты довольно зашумели, Дмитрий с женой заулыбались, а обрадованная жатир захлопала в ладоши и уже намеревалась спуститься на пол, когда пластиковая рама, на которую она опиралась, треснула, и потерявшая равновесие Юля, вскрикнув, исчезла. Гергени кинулся к окну, но, ударившись головой о потолок, упал на колени и застонал.

– Это предупреждение, – со страхом сказал Комаров. – Судьба, или как её там, даёт понять, чтобы мы не вмешивались.

– Не дождётся, – прозвучал задорный женский голос.

Вскарабкавшись на подоконник, Юлия спрыгнула в комнату. Развернув ладони, она принялась водить ими вдоль тела Ники, и опомнившийся муж присоединился к ней.

– Любопытно, – пробормотал Миша, обращаясь к Володе, – неужели эта сила настолько глупа, что не приняла во внимание первый этаж?

Реальность раз.

– Ну, вот и всё, – говорил Алексей, выбрасывая шприц в мусорное ведро, – надеюсь, я не сделал тебе больно?

Он внимательно посмотрел на пациентку. Та лежала спокойно, но губы её страдальчески кривились. Острая жалость пронзила сердце мужчины, и ему захотелось приникнуть поцелуем к этому аккуратно вырезанному природой украшению. С трудом сдержавшись и взяв планшет, он намеревался снова сесть рядом с больной, когда в кармане его запиликал мобильник. Взглянув на дисплей, Алексей нажал кнопку приёма вызова.

– Что случилось, почему ты не в институте?

Трубка зажужжала, словно собеседник на том конце что-то горячо доказывал. Мужчина слушал, и лицо его становилось всё мрачнее.

– Ладно, – наконец, сказал он, – я еду. Никуда не уходи.

Повернувшись к бессознательной женщине, врач наклонился к её уху и негромко сказал:

– Прости, но у моего сына неприятности, и я должен ему помочь. Сестра присмотрит за тобой, а я приду завтра.

Погладив внезапно побледневшую пациентку по руке, терапевт вышел из палаты, не увидев, как крупная слеза скользнула по щеке несчастной и скатилась на подушку, тотчас впитавшись в мягкую ткань.

Глава 5

Реальность два.

Миновало полмесяца. Ника с мужем и подавленный Кирилл встречали каждый новый день со страхом, не зная, какой сюрприз тот может преподнести. В доме царило уныние, даже четырёхлетняя дочурка чувствовала эмоциональный фон и ходила хмурая и напуганная. Но вскоре напряжённое ожидание неизвестности закончилось: однажды утром Тропининых разбудил телефонный звонок.

Остановившись на пороге резиденции жатиров, они обменялись тревожными взглядами и ступили под своды дворца правителей Земли. В зале заседаний было шумно, взволнованно переговаривались эвгасты, суетились люди, но Юля с Гергени выглядели спокойными. Они поманили пришедших к себе, и те сели напротив, приготовившись слушать. В помещении воцарилась тишина.

– Последнюю неделю, – начал Гергени, – мы ломали голову, пытаясь разобраться в природе твоего дара, Ника. Судя по полученным нами данным, твоё тело во время перемещения распадается на атомы, которые воссоединяются в конечной точке путешествия. Мы обратились к физикам, ты ведь знаешь, что наука на этой планете почти достигла уровня лиолисианской, и они создали прибор…

Жатир показал изумлённым гостям маленькую серую таблетку.

– Если этот кусок металла поместить внутрь тела Кирилла, он буквально приклеит его крошечные составляющие друг к другу. И если ты согласен, мальчик, врачи готовы немедленно провести операцию.

Обрадованный юноша поспешил за несколько растерянным хирургом, а Тропинины кинулись обнимать спасителей. Юля, улыбаясь, отвечала друзьям, но Гергени, оставшийся серьёзным, мягко отстранил от себя сияющую Нику.

– Сядьте, – сказал он, – разговор не закончен.

Жена удивлённо взглянула на него.

– Но ведь проблема решена, не так ли?

– Не совсем, – откликнулся жатир. – Мы обезопасили Кирилла от перемещений с матерью, но ведь остаются опасности этого мира. Едва ли мы сумеем оградить его от всех.

– Это какой-то кошмар наяву, – помрачнев, простонала Ника.

Дмитрий взял её руку и прижал к груди.

– Не в наших силах, милая, предусмотреть всё – посетовал он, – но… наша реальность менее страшна, чем та – с динозаврами, поэтому Кириллу достаточно будет соблюдать осторожность. Он хорошо подготовлен к схваткам с двуногими хищниками, которых, кстати, благодаря Гергени и Юле становится всё меньше и…

– И, – перебила его жатир, – если мы с мужем объединим свои силы, то сможем поместить вашего сына в энергетический кокон, ослабляющий отрицательные воздействия извне.

– Дельная мысль, Юленька!

На лице Гергени расцвела улыбка, и, потянувшись, он обнял вспыхнувшую от удовольствия женщину.

– Ле-еночка!

Звонкий мальчишеский голос эхом отразился от высокого потолка, и в дверях появился маленький розовощёкий мальчик. Промчавшись по залу, он помахал рукой гостям и заключил в объятия обрадованную девочку. Юный Наргон внешне нисколько не походил на родителей, он выглядел обычным человеком, но кровавый цвет радужки с вытянутым зрачком напоминал, что ребёнок относится к самому могущественному виду во Вселенной.

Правда, сам он об этом, похоже, не задумывался и весело смеялся вместе с довольной Леной, которая, зажмурившись, нюхала подаренную другом крупную ромашку. Родители-люди с улыбками смотрели на детей, но Юля выглядела встревоженной.

– Им нельзя любить друг друга, – вполголоса сказала она.

Гергени услышал.

– Милая, – произнёс он, притягивая жену к себе, – они ещё очень молоды. Вряд ли чувство, возникшее в таком возрасте, способно выдержать годы взросления. А если оно проживёт достаточно долго, то за это время мы что-нибудь придумаем.

– Я рассматриваю их отношения в масштабах вечности, – нервно улыбнулась Юля, – и хорошо помню о несовместимости двух видов…

– Поверь моему опыту, – прервал её мужчина, – ведь я прожил не одно столетие, что из любой ситуации есть выход. Ранее жатиры не сближались с людьми настолько, чтобы создавать семьи, потому и не искали способов супружеского сосуществования. А сейчас… Возможно, союз человека и властелина принесёт неожиданные по значимости плоды. Кроме того, Наргон лишён выбора, женщин-жатиров, кроме тебя, больше нет. Место Леночки рядом с ним может занять другая, и мы не имеем права обрекать его на монашество. Мой пример – свидетельство, что ни к чему хорошему это не приведёт.

Юлия задумалась, в ожидании её ответа молчали и Тропинины. Наконец, женщина подняла голову.

– Ты прав, милый, – бодро произнесла она, – после мы обязательно решим эту задачу, но не сейчас. Ребята и впрямь ещё слишком юны. Пусть дружат и радуются жизни, а нам надо заняться насущными проблемами. Кстати, вот и одна из них.

Она говорила о вернувшемся Кирилле. Тот выглядел задумчивым, но довольным. Выслушав жатиров, он согласно кивнул, и те увели юношу с собой. Договорившись о встрече, Ника и Дмитрий, оставив дочь с Наргоном, отправились домой.

Кирилл передумал становиться палеонтологом.

– Впечатлений от динозавров мне хватит до конца жизни, – говорил он, – пусть лучше они останутся моим хобби. А я найду себе работу поспокойнее.

И ему стоило этим озаботиться, ведь близились выпускные экзамены. Испытаний юноша не боялся, в интеллектуальном плане он давно перерос своих сверстников, и учителя относились к нему более чем благосклонно. Дар провидца помогал в учёбе, но, по мере взросления Кирилла, становился всё слабее, что, возможно, объяснялось благополучной обстановкой на его новой родине и отсутствием необходимости читать мысли и влиять на людей.

Шли дни, и вскоре он начал тревожиться не за жизнь, а за здоровье. Обволакивающего его энергетического кокона Кирилл не чувствовал, а вот металлическая таблетка причиняла сильное беспокойство, заставляя юношу расчёсывать место вживления. Кроме того, он заметил на теле новообразования зловеще-синего цвета, напоминающие виноградные гроздья, и обратился за разъяснением к жатирам. Обследовав молодого друга, Гергени задумался.